Как я стал миллионером

Науке стали известны случаи побочных эффектов при употреблении экспериментального напитка «Звёздная болезнь». Вот один из таких.

Когда он говорил в микрофоны, как упорно откладывал каждую копейку, вокруг головы его порхали тени и шептали: «Говори Правду, не лги!»

Кто поверит в ту правду? Продал сто двадцать метров кабеля. Это если начать с конца. Если по порядку, то дело обстояло так. Эти сто двадцать метров стоили ему почки. Охрана космодрома других расчётов не признаёт. Мало того, шпейр-лейтенант пояснил, что кабелю цены нет: «Дешевить нет, глупо. Метр стоит, как самый упакованный яхт, ни копейка менше». С пришельцами почти обо всём можно договориться; вон – Петька поставил зубы у них, за пятнадцать секунд… Правда, с тех пор Петьку никто не узнаёт, кроме матери: жрёт всё подряд, консервный нож не нужен. Да, но мать есть мать. Сама смазывает ему машинным маслом челюсти, водит экскурсии, – одним словом, тоже переступили черту бедности. Что касается меня, то как-то сразу поумнел. Получается, с почкой я продешевил. Купил у мэра, – тот тоже рискнул пересечь черту бедности. Его почка, как оказалось, характер имеет прескверный, я того не знал, а хозяин избавился… Умнеем, умнеем, день ото дня. Я уже побаиваюсь финиша. Головные институты Родины закупают кабель наперегонки, но, из-за урезанного финансирования сферы, не многие могут позволить себе десять сантиметров: три или пять – это уже достижение для директора. Они словно друг перед другом хвастают, по каким сусекам прошлись, скольких сотрудников уволили. Престиж превыше всего. И вот я имею сто девятнадцать метров кабеля, ношу на себе круглосуточно; если суждено кому украсть, пусть уж вместе со мной. И вот заехал погостить Зюганов, лично, стал рассказывать, как в стране был голод, и Ленин сдал свою золотую медаль.

– Твой черёд послужить отечеству пришёл, – намекнул он.

– Пусть сначала Петька послужит. Если заслужит грамоту почётную, тогда и я подумаю.

Помощников у лидера компартии слишком много. Прямо из папки один достал красивый бланк, собственноручно заполнил два экземпляра.

– Тебе и Петру, со всеми печатями.

Я умнел уже не по дням, а по секундам; этой грамотой помассировал лицо тому помощнику, кто заведует типографской продукцией. Лидеру – постеснялся. Он же способен заблуждаться, как все, не всем же умнеть космическими темпами. Я сочувствовал этим тёмным людям, уже подумывал, как одним махом народ свой сделать богатым, и на тебе, – пригласили в Белый дом, потом в НАТО… События завертелись беличьим колесом: супер-звёзды в невесты лезут, с одной уже лёг на брачное ложе, и тут мой знакомый шпейр-лейтенант: «Выручай! Завтра ревизия!»

– Гарантии?

– Да вот, сколько хочешь. – Протягивает пакетик со знакомой почкой. – Мы клонировали твою, пришили всем, и экспедиция пошла в загул: все что-то крадут, продают. Командование отдало приказ свернуть миссию, сразу после ревизии…



Они улетели точно. Почка у меня в пакете, чему-то радуется. Собственно, мы оба рады. Мы-то с ней точно спасли человечество, не какие-то американцы. Миллионы моих почек расползлись по Вселенной и, надеюсь, тоже рады.